Р. ЮРЕНЕВ.
Заслуженный деятель искусств РСФСР, доктор искусствоведения, профессор
Есть расхожее мнение, что комедиографы и юмористы — в жизни люди мрачные, ипохондрические; вспоминают печального Зощенко, молчаливого Ильфа, а уж Гоголь — самый разительный пример! Григорий Васильевич Александров — прямая противоположность всем этим примерам: он человек веселый, красивый, словоохотливый, гармоничный. Он похож на свои фильмы — жизнеутверждающие, блестящие. Его жизнь сложилась счастливо. Судьба одарила его неоспоримыми способностями, радостными удачами, множеством интереснейших свершений, событий, встреч.
Эйзенштейн писал, что в 1922 году в руководимый им театр Пролеткульта «…пришли держать экзамен… два парня-фронтовика. Два однокашника. Два друга. Оба из Свердловска. Один кудлатый с челкой. Другой посуше, поджарый и стриженый. Оба с фронта. Оба в шинелях. Оба с рюкзаками за спиной. Оба прочли мне… какие-то стихи. Что-то сымпровизировали. И с восторгом были приняты в труппу. Один был голубоглаз, обходителен и мягок. В дальнейшем безупречно балансировал на проволоке. Другой был груб и непримирим… Сейчас оба они орденоносцы и лауреаты. Один — Григорий Александров, другой — Иван Пырьев».
К чинам и званиям, перечисленным Эйзенштейном, можно прибавить: оба народные артисты СССР, депутаты, общественные деятели. И главное — оба создатели советской звуковой кинокомедии, общепризнанные ее мастера.
Сейчас Григорию Васильевичу исполняется восемьдесят лет. Немалый срок. А если считать не только по количеству лет, а и по качеству происшедших за эти годы событий — срок огромный, исторический. Как рассказать об этой увлекательной жизни?
Девятилетний мальчишка нанимается рассыльным в Екатеринбургский театр. А через пару недель он уже помощник реквизитора, затем — костюмера, электротехника, декоратора и, наконец, режиссера. Попутно он умудряется учиться — кончает городскую музыкальную школу.
Революция поставила перед театром новые и обширные задачи. Юный помреж уходит в Красную Армию, а там его направляют учиться на курсы клубных руководителей при Политотделе Ш армии и очень быстро — заведовать фронтовым театром. Работая и в театрах, и в цирке, и в различных агит- и политучреждениях, Александров соприкасается и с кино. Ему поручают контроль за кинофильмами — следить, чтоб вопреки ленинским указаниям не проникали на экраны «похабщина и контрреволюция», а таковых в дореволюционных и зарубежных фильмах было предостаточно. Многие фильмы приходилось перемонтировать, сокращать. Неблагодарная и трудная работа. Поэтому Александров вновь уходит в театр, ставит «Мистерию-буфф» Маяковского, пытается «освежить» оперу «Демон» цирковыми приемами… А уж отсюда и вела прямая дорожка в Пролеткульт. Там Эйзенштейн «освежил» цирком пьесу А. Н. Островского «На всякого мудреца довольно простоты». В ней-то и балансировал Александров на проволоке в роли Глумова. Сохранились кинокадры — Глумов в цилиндре и маске лазает по крыше. А когда стало понятно, что Островский для агитационных экспериментов не слишком подходит, когда попытка поставить спектакль в цехе газового завода не принесла успеха, Эйзенштейн, Александров, Штраух и другие пролеткультовцы ушли в кино.
«Нелепо совершенствовать соху, — заявил Эйзенштейн. — Выписывают трактор». Соха — это, конечно, театр трактор же — чудо техники, как и кино.
Но кино тех лет тоже пришлось модернизировать. В борьбе с традициями дореволюционного кино, с влияниями зарубежных фильмов Эйзенштейн и его молодые соратники объявили новый творческий метод — «монтаж аттракционов», нового героя — рабочую массу, новую тематику — революционное движение. И первый их фильм «Стачка» принес желанный успех!
Не все в нем было ровно, были места малопонятные, но свежесть творческом мысли, яркость приемов, революционный пафос и жизненная правда убеждали. Следующим фильмом стал бессмертный «Броненосец «Потемкин», созданный по заказу Советского правительства к двадцатилетнему юбилею революции 1905 года. В нем новаторские приемы обрели гармонию и идейную насыщенность В нем каждый кадр говорил о непобедимости революции и о безграничной силе киноискусства.
Александров играл отрицательные роли: злобного мастера в «Стачке», офицера Гиляровского, убийцу матроса Вакуленчука — в «Броненосце», но главное — он был правой рукой постановщика, первым из знаменитой пятерки эйзенштейновских ассистентов. Следующие фильмы—«Октябрь» и «Старое и новое» — он создавал как соавтор Эйзенштейна. В «Октябре» были поразительные сцены взятия Зимнего дворца, июльского расстрела демонстрации, провозглашения Советской власти, был впервые создан актерскими средствами образ Ленина. В «Старом и новом» — фильме о коллективизации — отчетливо видна рука будущего комедиографа. Сцена коровьей свадьбы — это работа Александрова.
Вместе с Эйзенштейном и оператором Эдуардом Тиссэ Александров объехал почти всю Западную Европу, работал в Соединенных Штатах Америки. В Париже он поставил короткометражный музыкальный фильм «Сентиментальный романс». Замыслы более масштабных и серьезных фильмов у капиталистических продюсеров доверия не вызывали. Трое советских мастеров вынуждены были на очень скромную сумму поставить видовой фильм о Мексике. Но вместо короткометражки они сняли огромный и поразительный по красоте материал для киноэпопеи «Да здравствует Мексика!». Денег для завершения работы не хватило. Американская фирма перекупила материал и отдала ремесленникам, сделавшим из него несколько картин, не отвечавших намерениям советских художников. Пришлось без фильма возвращаться в Москву. Эйзенштейна в течение нескольких лет преследовали неудачи. Судьба Александрова сложилась счастливее. Он создает публицистический фильм «Интернационал», в котором завершающие эпизоды — впервые в советском кино — были цветными. Затем — в 1934 году — он ставит первую советскую джаз-комедию (по сегодняшней терминологии — мюзикл) — «Веселые ребята».
Успех был шумный, споры скандальные. Необычная аттракционная стилистика комедии, неожиданные трюки, чарующая музыка И. Дунаевского и, главное, Любовь Орлова в главной роли обеспечили победу. А Александров нашел в Любови Петровне жену, друга, героиню, единомышленницу, вдохновительницу на всю жизнь. Умение актрисы петь и танцевать, сочетать комедию и драму, гротеск и лирику определило жанр и стилистику большинства последующих работ режиссера.
Собрался вокруг Александрова и сплоченный коллектив сотрудников: операторы В. Нильсен и Б. Петров, поэт Лебедев-Кумач, композитор И. Дунаевский, актеры Игорь Ильинский, В. Володин, Р. Плятт, Ф. Курихин и многие другие вложили в дело становления советской комедии много таланта, дерзания, сил.
Наибольший успех имел, пожалуй, следующий за «Веселыми ребятами» «Цирк». Серьезная антирасистская идея, смелое сочетание комедии с мелодрамой, нарядные вставные номера, яркие актерские работы, музыка, то бравурная, то нежная, то торжественная, то пародийная, — все это волнует зрителей и сейчас, да и не перестанет волновать никогда. Однако я думаю, что наибольшее художественное и общественное значение имела комедия «Волга-Волга». В ней ярко проявились и народность, и музыкальность, и остроумие александровских работ, а гневное обличение бюрократизма, головотяпства, очковтирательства, воплощенное Игорем Ильинским в образе Бывалова, прозвучало особенно сильно. А Любовь Орлова блестяще противопоставила мрачному сатирическому образу светлый, добрый, человечный образ талантливой советской девушки, композитора и почтальона Стрелки.
Создание серии образов современных положительных героинь Орлова продолжила в «Светлом пути», где музыкальная комедия отважилась показать красоту творческого труда, в «Боевом киносборнике», где почтальон Стрелка разносила фронтовые письма и даже ловила вражеских парашютистов.
В годы войны Орлова много выступала на фронтах, на кораблях военного флота, а Александров руководил работой Бакинской киностудии, а затем — «Мосфильма».
После победы вышла комедия «Весна», где Орлова сыграла две совершенно противоположные, но одинаково обаятельные роли ученой и актрисы, а Плятт продолжил разоблачение бюрократизма и приспособленчества в образе Бубенцова.
В пятидесятых годах творчество Александрова вступает в новый период. Расширяется тематика и жанровая палитра. «Встреча на Эльбе» проводит антифашистские и антивоенные идеи в сложной форме, сочетающей сатиру, драму и приключенческие мотивы. «Композитор Глинка» в отличие от других биографических фильмов не претендует на историческую достоверность, но является поэтической фантазией на темы музыки и некоторых эпизодов жизни великого русского композитора. «Человек человеку» смело экспериментирует в области применения комбинированных съемок и музыки в публицистическом жанре. Была и неудача — комедия «Русский сувенир» не смогла встать в ряд прежних великолепных комедий.
С годами расширяется общественная деятельность режиссера. Он принимает деятельное участие в становлении кинематографии социалистических стран, преподает во ВГИКе и в Академии общественных наук при ЦК КПСС, ставит спектакли в театре, осуществляет художественное руководство студией «Мосфильм», является членом президентского совета общества «СССР — Италия» и членом Советского комитета защиты мира, выступает с публицистическими статьями, монтирует документальные фильмы, пишет книги о киноискусстве.
Большой победой явилось завершение фильма «Да здравствует Мексика!». Госфильмофонд СССР собрал, обменял, купил все сохранившиеся материалы мексиканской эпопеи Эйзенштейна, Тиссэ и Александрова. Строго придерживаясь сценарных планов своего учителя, Александров смонтировал и озвучил фильм так, как почти полвека назад мечталось им в Мексике. Фильм обошел весь мир, получил почетные призы на фестивалях, декадах, смотрах. Александров выполнил свой долг перед Эйзенштейном, перед зрителями, перед историей мирового кино.
Поистине счастливая судьба. Поистине народный артист, Герой Социалистического Труда Григорий Васильевич Александров в дни своего восьмидесятилетия может с гордостью оглядываться назад — на свою плодотворную и увлекательную жизнь и с уверенностью глядеть вперед, в будущее советского киноискусства, которому он отдал все свои надежды, мысли, силы.
