идут съемки
Феликс НИКОЛАЕВ
Коней прозвали ласково: Петя, Сережа и Тамара. Как из звали на самом деле, мало кто знал, а мм самим было все равно — хлеб, сахар, леченье брали они теплыми губами у всех подряд. На столпотворение, царящее вокруг — двести пятьдесят человек в массовых сценах, шутка ли! — они смотрели добрыми, усталыми глазами. Добросовестно раз за разом, вернее, дубль за дублем, лошади проезжали по узкой улочке «древнего Киева», выстроенной в павильоне «Ленфильма» — в город въезжало посольство короля франков Генриха…
— На наших студиях, — говорит режиссер картины «Ярославна, королева Франции» Игорь Масленников, — снимают фильмы о Робин Гуде и Тиле Уленшпигеле, это хорошо, такие картины нужны. Но у России есть своя история, свои герои! А много ли, честно говоря, нам известно о далеких временах Руси, кроме усвоенного в пятом классе школы!
Общение с режиссером на съемочной площадке — процесс судорожный: одна фраза, вторая… И уже зовут его к камере оператора Валерия Федосова: кадр поставлен, пора снимать.
Ну что ж, пока суд да дело, представим себе Европу начала XI века. Распалась империя Карла Великого. Французский король Генрих царствует, но не управляет — с мизерным трехтысячным воинством в Париже вынужден смиренно терпеть самоуправство собственных вассалов.
Раздоры терзают Германию. Близится к закату могущественная Византия. Дряхлеет в руинах Рим…
А где-то на берегах Днепра стремительно набирает мощь, возвышается очень юное, загадочное, но вполне реально дающее о себе знать посягательствами даже на священный Константинополь государство — Русь. Купцы самых далеких стран ведут с ней оживленную торговлю. Скандинавы считают за честь служить у богатого русского коннуга. Иностранцы восхищаются архитектурой Десятинной церкви, Софийского собора, Золотых ворот. Их поражает образованность князя Всеволода, знающего пять языков, и уникальная библиотека Ярослава Мудрого.
Родства с просвещенным и могущественным монархом домогаются многие европейские престолы. Сыновья Ярослава женаты на немецких принцессах. Сестра — польская королева. Дочь Анастасия замужем за королем Венгрии. Норвежский принц Гаральд получает отказ от Елизаветы Ярославны, отправляется в Византию и, совершив там во имя своей прекрасной дамы несчетное количество подвигов, добивается, наконец, ее расположения.
Седлает коней в дальний путь посольство Генриха Французского, чтобы просить у Ярослава руки его младшей дочери Анны…
Вот они едут по древнему Киеву: в крытом возке сам посол, епископ Роже (Сергей Мартинсон). За ним верхами три воина: разорившийся вассал, боец и острослов Бенедиктус (Василий Ливанов), девший обет молчания, совсем молоденький рыцарь Ромуальд (Владимир Изотов) и русский княжий отрок Злат (Николай Караченцев). Замыкает шествие строй пеших франкских воинов с круглыми щитами за спиной и копьями в руках.
А кругом любопытные: подростки, бабы, странники, монахи, ремесленники, воины. Две девушки в холщовых до пят платьях, растолкав толпу, подбегают к всадникам. Это главные героини фильма: будущая королева Франции, стремительная золотисто-рыжая княжна Анна и очаровательная черноволосая Янка, то ли служанка Анны, то ли подруга…
Янку играет выпускница театрального института в Лодзи Ханка Микочувна.
— Злат, — требует она, — спроси, молод ли их король!
Но Злат (он влюблен в Янку) поглощен беседой с Бенедиктусом. Янка растерянно смотрит по сторонам — что делать? — и вдруг кричит режиссеру:
— Можно, я угрызу его в ногу?
Масленников смеется и разрешает, Караченцев пытается протестовать, но Ханка не уступает…
Короткий эпизод, где актерам особенно и играть-то нечего, неожиданно приобретает дополнительную окраску, дает возможность актрисе сразу же «заявить» характер своей героини.
У Елены Кореневой — Анны — задача иная: быть незаметной, ничем не выделяться из толпы, характер ее должен раскрываться постепенно, в перипетиях сюжета.
Вместе с отъездом посольства и Анны из Киева двинется, набирая разгон, сюжет картины. Впереди множество опасных приключений, но пересказывать их содержание — занятие неблагодарное. Гораздо интереснее проследить, как история переплетается с вымыслом.
Рассказывает сценарист Владимир Валуцкий:
— О замужестве Анны мы знаем очень мало: только сам факт. Знаем дату приезда послов, занесенную в летопись. Далее след Анны теряется и возникает лишь спустя несколько лет во французских хрониках. Но это уже достояние французской истории. Знаем мы еще, что посольство с будущей королевой возвращалось во Францию очень долго — около года, и путь был полон тревог и опасностей. В подобном путешествии у героини должны быть верные друзья, помощники и наперсники. Нам неизвестны их имена, но, безусловно, среди них были и русские и французские воины, наделенные силой, удалью, отвагой. Так появились в сценарии отважный отрок Злат, влюбленный в Анну монах Даниил, искатель приключении Бенедиктус, печальный рыцарь Ромуальд.
— Но во всяком приключенческом фильме у героев должны быть и враги. Как вы «обнаружили» их?
— Тут сюжетный ход подсказала история. Известно, что Византия, только что укрепившая связь с Русью браком Всеволода Ярославича и дочери императора Константина Мономаха Марии, полагала Русь своим младшим и покорным союзником и крайне неодобрительно относилась к проевропейским устремлениям князя Ярослава. Посол Константинополя (мы дали ему имя Халцедоний) прибыл в Киев, чтобы убедить Ярослава не отдавать дочь за латинянина. Князь не послушался. И, конечно, посол не утихомирился…
Но только ли напряженным сюжетом привлечет такой фильм зрителя? Будут ли ему интересны события тысячелетней давности, захватит ли его история о становлении характера юной Ярославны, о воспитании в ней высокого образа мыслей и государственного ума.
И тут В. Валуцкий и И. Масленников решились на эксперимент, результаты которого предсказать трудно. Чтобы приблизить историю к нашему времени, чтобы в остросюжетной картине можно было всерьез поразмышлять об общечеловеческих ценностях — благородстве и смелости, честности и верности, гордости и патриотизме, — авторы лишили свою картину элементов сказочной красивости. Нет тут карамельных теремков, золоченых корон, оперных кокошников, сверкающих доспехов (а часто ли их надевали, особенно в жаркую погоду!). Даже речь героев лишена традиционных словесных оборотов древности.
А чтобы подчеркнуть некоторую условность жанра, в картину включены песни Владимира Дашкевича на стихи Юлия Михайлова.
— Об исторических событиях, — заключает разговор Игорь Масленников, — можно рассказывать по-разному. Можно досконально и объективно, задаваясь целью широкого, всестороннего охвата и научной точности. А можно и вольно, но не отступая от зерна исторической правды, стремясь, подобно первым русским историкам-сказителям, восполнить сухость или недостаточность подлинных фактов увлекательным художественным вымыслом. Да, такой подход менее научен. Но кто знает, сколько людей серьезно занялись историей, пленившись обаянием ненаучных романов Дюма!..
