Критика буржуазного общества в фильмах прогрессивных художников Запада коснулась и кинофантастики.
Один из примеров этого — последний фильм американского режиссера и актера Вуди Аллена «Спящий».
И пусть лента эта не поднимается до обличения основ «больного общества», однако диагноз, который Аллен ставит этому обществу, точен и бескомпромиссен.
Мы расскажем об этой работе и ее авторе по материалам зарубежной печати.
Фильм называется «Sleeper» — «Спящий». Нет, скорее, «Соня».
Человеку по имени Майлс Монро в 1973 году делали какую-то немудреную операцию, но слегка переусердствовали: тщедушный владелец диетического магазина и кларнетист проснулся лишь спустя два столетия — в 2173 году. Фантастика?
В общем, да. В мире, куда занесло героя фильма американского режиссера Вуди Аллена, кудахчут куры ростом с гиппопотама и растет клубника величиною с арбуз; люди носятся по воздуху в специальных надувных костюмах, а сам Майлс Монро, обзаведясь ранцевой ракеткой, показывает пятки своим преследователям. И всюду завсегдатаи научной фантастики — роботы: портные, официанты, филеры, так что даже у собаки, которую водит на поводке робот-слуга, внутренности электронные. Власть предержит клика во главе с Тираном. Кругом полицейские-роботы.
Только ли фантастика?
Когда у Вуди Аллена, автора 6 фильмов и 2 пьес, поставленных на Бродвее, спросили, отчего это он все время шутит, 38-летний режиссер ответил, что для него шутка — орудие защиты. Затюканный неудачник, герой фильма «Соня» (его играет сам Вуди Аллен) защищается от тех, кто однажды превратил машину из средства облегчения труда в орудие физического порабощения человека. Потому-то свойство капитализма доводить все разумное до абсурда получает в картине столь гротескное воплощение. Традиции Чарли Чаплина явственно видны, например, в эпизоде, когда электронная домашняя прислуга с тупой невозмутимостью продолжает сервировать праздничный стол, в то время как хозяев люто избивают бандиты.
Вспоминаются «Новые времена», история человека, который унижен до того, что закручивает одни и те же гайки. Майлс Монро тоже не семи пядей во лбу, но для запрограммированных жителей XXII века он страшен, так как истина насчет гаек еще не стала для него азбучной.
Майлс Монро попадает на учет тайной полиции. Чтобы спастись, ему приходится притвориться… роботом. И вот замухрышка и очкарик из XX века поступает домашним мальчиком на посылках к обворожительной поэтессе Луне.
И как он артистичен в своей нерасторопности! Сам того не подозревая, сбрасывает весь гардероб гостей поэтессы в мусоропровод, пробует изготовить пудинг на десерт, а вместо этого переполняет всю кухню рыхлой массой. Он не нарочно, он просто неотесан малость для XXII века, вот и влюбился в хозяйку, не подозревая, что она из колбы, что она холодна и бесстрастна, как все другие… роботы.
Майлс мечтает завоевать сердце Луны, а она уже собралась спровадить робота с темой скорбной физиономией на фабрику — пусть дадут нового, повеселее! Однако приключения в мире будущего кое-чему научили Майлса — он похищает свою хозяйку, пробуждает в ней любовь и убеждает, что мир нужно изменить… Соня проснулся окончательно!
В одном из интервью Вуди Аллен сказал, что он не слишком верит в загробную жизнь как таковую, но вот вопрос о том, можно ли на том свете принимать душ, волнует Вуди Аллена гораздо больше. Шутит? Бесспорно, но именно эти шутки импонируют современным американцам. Вот почему окончательное пробуждение Майлса происходит в стиле разудалой буффонады: Майлс устанавливает контакт с мятежным подпольем, методы которого весьма схожи с «подвигами» нынешних экстремистов разных мастей. Неистощимая фантазия Вуди Аллена приводит мятежников к цели: на всемогущего тирана произведено покушение, взрыв бомбы разносит его тело в куски, а Майлс вместе с Луной вскакивают в «древний» — 1973 года — «фольксваген» и исчезают вдали: Майлс сделал свое дело, Майлс может удалиться.
Героям фантастических фильмов приходится куда-то уходить. В «Космической Одиссее» С. Кубрика это «куда-то» — бесконечность. Майлс Монро бежит в никуда. Разные художники по-разному представляют себе будущее, но большинство из них в той или иной форме признают нетерпимость настоящего, нетерпимость будней общества потребления.
В. Чудов
